Православный форум Игнатия Лапкина

«К нам приехал д.Игнатий и сообщил, что мы поедем в Потеряевку. Мы все очень обрадовались и начали скорей готовиться. Все бегали по комнатам, ища своё и даже Лёшка захотел с нами. Потом началась проверка по готовности – мы выстроились в ряд и проверяющий проходил и говорил каждому, что ему надо добавить, а кому и убавить. Мы долго не могли дождаться утра. Утром прозвучало «Подъём!» и все вскочили и начали одеваться.

Скоро все были готовы и мы помолились перед дорогой и вышли на улицу. Было холодно, и тут же появились комары и стали нас кусать, и сразу ещё больше вспомнилась Потеряевка. Мы вышли за ворота и пошли на остановку, доехали до электрички. Все смотрели на нас, как будто мы неправильно были одеты и обуты – не так, как все.

Доехали до Черепаново, слезли и сложили свои рюкзаки в кучу и получилась целая гора. Потом д.Игнатий заметил соловья, вернее, услышал его и мы все долго искали глазами, где же он сидел и так звонко пел. Вскоре заметили, что он сидел в таком укромном месте (на ферме эл. высокого напряжения), что и на найти сразу. Подошла электричка, мы сели в вагон и доехали до Барнаула. Когда приехали, то я, Мария и Роман остались сторожить вещи, а д.Игнатий и все остальные пошли к нему домой. Но не успели они уйти, как видим, идут трое с громадными рюкзаками: д.Сережа Устинов, Володя Долгов и Олег Матузов – они присоединились к нашему полку. Вещи оставили и пошли с д.Игнатием домой.

Мы втроём остались там среди тысячи бесов, но мы творили молитву, и слава Богу, – нас никто не тронул. Потом пришли все наши, мы сели в поезд и поехали. Все легли на полки спать. Вскоре нас разбудили, а спать сильно охота было, но ничего, для того мы и поехали, чтобы выгнать из нас лень и сон. Все были готовы и держались за лямки своих рюкзаков. Потом поезд остановился, и мы быстро вылезли, так как поезд уже тронулся, проводник сорвал стоп-кран и все вещи были выброшены на землю. Мы его поблагодарили и поезд снова тронулся. Мы быстро расхватали вещи и пошли. Кругом было тихо, свежий воздух и было темно.

Мы пошли и сделали первый привал. Отдохнули и пошли дальше и сразу стало легче, потому что здесь не слышишь скверных слов, не видишь, что творится в городе. Мы дошли до кладбища, остановились, помолились, потом пошли дальше. Скоро начали подходить к пастухам.
Все пошли тихо и разговаривали только шепотом. Пришли и тут уже начало светать. На месте, где было много дров и печь, было всё сломано, сожжено. Мы начали восстанавливать что было: вкопали колья, сделали печь, стол, скамейки.

Потом пошли за дровами в лесок, носили по несколько раз оттуда дрова. Начали огораживать стан, вкопали колья, между ними протянули жерди в два ряда, связали проволокой. Стан всё преображался и делался лучше и лучше. Поставили три палатки, под них настлали соломы. Вскоре задымилась печь на кухне и начали готовить обед. Нас заметили пастухи, пришли попроведывать, и с этого дня у нас с ними были встречи каждый день. Потом мы пошли за водой к колодчику. Всюду было много комаров, да очень больших и жёлтых.

Когда мы ходили за водой, то надевали накомарники, а иначе невозможно – в двух руках вёдра, а комары облепят тебе пальцы, лицо, шею и кусают. Остановишься, сгонишь всех и опять идёшь. А как придёшь в стан, так скорей в дым становишься. В первый день мы заготовили дрова для печки, сходили за спрятанным ещё раньше пенопластом для плота. Вечером начали готовить постели: в одной палатке спали д.Игнатий, Рома, я и Кирилл. Во второй т.Надя, Олег, Мария и т.Тамара, а в третей д.Володя, д.Серёжа. Вечером читали молитвы и в палатках молились и ложились спать. В палатку залезло много комаров и потом они кусались.

Утром мы вставали, молились и скорей начинали работать, а кто не работал, тот и не ел. Потом сделали себе удочки и пошли рыбачить. Наловили на уху, поставили мордушки. Рыбу в стане чистили, а иногда и на озере и варили уху. А некоторые рыбёшку жарили. В первый день так много сделали дел, что казалось, что живём уже неделю, а когда вспомнишь, что мы ещё и не ночевали ни одной ночи тут и не верится, что мы всего один день здесь были. Остальное и не помню, что в какой день происходило. Ходили в лес за пучками, а там комаров тучи.

Да как залезут в накомарник, и давай кусать, а если скинешь его, чтоб выгнать, так на тебя налетят стаи и кусают. Останавливались и молились около тех мест, где д.Игнатий всё время молился, когда приезжал (у берёзки мидоновской). Чуть ли не каждый день купались на озере, и притом сколько хочешь. Иногда рано утром вставали и я слушал пение птиц, которые встречали восход солнца. Рано утром ходили за мордушками и заходили вброд с сетью. Утром было прохладно, спать хочется, и идти не охота.

Ходили за солодкой к колодцу, и она была у нас вместо сахара. Мы варили кисель и добавляли для сладости солодку. Кисель же у нас состоял из воды колодезной, листа смородины, солодки, Богородской травки, душнички и ещё много разных лечебных трав. Однажды мы пошли в берёзовую рощу и сделали две качели. У нас в стане был погреб, где картошка хранилась. Через несколько дней после приезда мы ходили на разъезд за молоком – в день по 12 литров брали, за хлебом и солью. Ходили везде босиком, а иногда и по вспаханному полю. Д.Игнатий показывал нам, где был их дом, где он учил свою собаку барьер брать, где была их школа, и показал нам здание, которое всё ещё стоит неразрушенное до конца, где было множество бесов и сейчас там они.

Мы крестились, когда проходили мимо этого места, бывшего клубом раньше. Ходили за дровами в лес и приносили много дров. Потом сделали сперва две лавочки, затем ещё одну со столиком. Наблюдали в бинокль закат солнца, облака. Один раз мы пошли за соломой далеко от стана. Всю дорогу беседовали о Боге, задавали вопросы на божественные темы.

В палатках нам стало душно спать, и мы решили сделать шалаш. Натаскали жердей, сделали каркас. Потом несколько дней рвали траву и делали крышу шалаша. Дверца была тоже из травы и жердочек-прутиков. В первую ночь мы ночевали все вместе в шалаше, а палатки были пустые.

Через несколько ночей т.Надя и т.Тамара и ещё некоторые стали спать в палатке. Несколько раз мы ели в шалаше, при свечах. А в шалаше был запах богородской травки. Как-то раз мы пошли на пруд и там наловили всяких букарашек, жучков, плавунцов, лягушек, змей-горынычей. Я взял кастрюльку и зашёл на глубину набрать чистой воды для аквариума. Когда я шёл, то ноги проваливались в тине, ноги опутывали травы. Я набрал воды и скорей назад. На этом пруду мы видели ондатру, она плыла быстро. В стане посредине стоял у нас аквариум – железный, врытый в землю бачок.

Там было множество всяких букашек, жучков, улиток, лягушек. Мы обнаружили, что возле лошадей в кустах было гнездо птички и там было шесть яичек. В железном корпусе от эл. подстанции нашли гнездо ласточки. А в столбе в перекладине жил скворец. К нашему стану подходил крот. Этом мы узнавали по кучам, нарытым им. Он подходил всё ближе к стану и наконец нарыл большую кучу посреди стана. Когда мы шли за молоком на разъезд, то нашли грачёнка – мы их каждый день видели.

Когда ходили в лес, то брали грачат и штук по пять насадим себе на плечи и на голову. Как-то раз мы все, кроме женщин, пошли рыбачить. Дядя Серёжа и дядя Игнатий забрели с бреднем первый раз в том заливе. А мы ходили на берегу и ждали улов. За первый раз они кое-как вытащили полный бредень… тины. Забрели во второй раз и д.Серёжа почувствовал, что кто-то тянет за бредень. Потом д.Игнатий тоже почувствовал это и очень сильно потянуло назад. Тогда мы скорей дали с берега палку д.Игнатию и начали тянуть их. Вышли на берег и долго думали, кто же это мог быть? По пути мы увидели большого тарантула. Когда мы проходили по первому мостику, то каждый раз бросали камешки-плитки, «ели» «блины» – когда брошенная вскольз плитка, отрываясь от воды, ударялась об воду не менее трёх раз, «оладьи» – когда мене трёх раз подскакивала плиточка засохшей земли, «лягушек» - один раз плюхнувшись, затонула. В последний день, когда Олег уезжал, мы по его желанию пошли на вышку геодезическую на пути на Урывку.

Когда мы шли, то дорогой задавали вопросы друг другу из Священного Писания. Уже пред самой вышкой мы заметили волка. Он остановился, посмотрел в нашу сторону и побежал от нас. Мы подошли к вышке и начали взбираться наверх. Когда все залезли, то стали смотреть в бинокль.
И с этой вышки мы увидели ещё несколько вышек. В лесу нарвали пучек и дорогой ели их и бросали с них шкурки, так что после нас так оставалась зелёная дорожка из них. Когда Олег уехал, мы пошли ещё на одну вышку, но уже в другую сторону, к с.Кадниково, которую увидели с той вышки.

Мы шли очень долго, босиком, по пашне. Потом решили залезть на дерево и посмотреть вокруг. Д.Серёжа залез на дерево и вдруг д.Игнатий заметил вышку. Мы все пошил к ней, и осторожно залезли на неё. Она была чуть больше первой. До чего же было красиво вокруг. В лагерь пришли и в эту ночь нам очень хорошо спалось. В одну ночь, когда мы все спали в шалаше, Роману захотелось на двор.

Д.Игнатий услышал шорох и спросил Романа: «Ты что, открыть не можешь?» Роман сказал: «Я всё могу!» и Романа в шалаше не стало. Д.Игнатий стал выходить на улицу, но дверь изнутри оказалась закрытою. Он сперва и не понял, в чём же дело, если Роман отпёр её и вышел на улицу, то как же он вышел? Когда развязал дверь и вылез наружу, то увидел там Романа.
Тут страх объял: неужели Роман уже умеет через стену проходить? Но потом заметили дыру рядом с дверью. Утром про это нам д.Игнатий рассказал и мы долго смеялись. Шалаш-то травяной и каркас решетчатый из жердочек, но ячейка достаточна для того, чтобы Роман пролез, раздвинув многослойную траву.

Когда был дождь, то все залазили в шалаш и сидели там и шалаш не промокал. После дождя выйдешь наружу, а там так хорошо, свежий воздух, кругом далеко-далеко видно, даже элеватор за 20 км.. Утром кто первый встанет, тот первый и ест блины. Но д.Игнатий всегда был первый, а брат мой Киря был всегда последний. Потом к нам в гости приехали о.Владимир (Цветков из Фрунзе) и д.Володя Пенкин из Барнаула – они у нас гостили один день.

Мы с ними ходили ловить рыбу и в лес. Сперва всем хотелось очень рыбачить, а потом рыба уже надоела, приелась. За столом у нас было очень удобно – все кости, кожурки, шкурки кидали под ноги. И до того накидали, что пришлось стол поднять немного выше. Вскоре нам понадобились соль, масло и ещё некоторые продукты и мы договорились с пастухами, чтобы они по пути нас довезли до Корчино.

Я и т.Надя сели в телегу и пастух повёз нас – 12 км. Мы ехали рядом с лесом, иногда даже ветки задевали нас. Мы сидели на сене. Когда приехали, то пастух остановился прямо у ворот Сизковых. Мы слезли и пошли к воротам. Нас увидел д.Семён, завёл в дом, вышла т.Аганя (двоюродная сестра д.Игнатия) и они нас покормили.
Мы пошли в магазин, купили соли, масла растительного, хлеба.
Обратно нас повёз сын Семёна Сергей на мотоцикле. Когда приехали в лагерь, то там была только т.Тамара из Одессы. Остальные ушли за солодкой.

Сергей поехал к ним и привёз оттуда ребятишек. Ходили мы и туда, где жил раньше д.Игнатий. Там только один железный кол торчал, основание барьера для собак. Мы прослышали, что будет мороз ночью – 7 июня. Мы стали решать, как нам быть, где ночевать. Пастухи пригласили нас к себе в избушку и мы с вечера настелили пенопласт у них на пол и одеяла сверху. Поздно вечером помолились в лагере и пошли в избушку. Легли и д.Игнатий сказал, что завтра можно хоть сколько спать. В избушке воздух был прокуренный, спать было тяжело.
Но ночью Киря ещё хлеще воздух «прокурил» – утром т.Надя жаловалась, что было душно и она ушла в палатку спать. Рано утром, когда ещё все спали, д.Игнатий зашёл в избушку и показал нам кружку с чаем и листья, которые застыли от мороза, и в руке держал пучок травы.

Листья ломались от прикосновения. Он вывел нас на улицу и сказал, чтобы мы потрогали траву, трава ломалась. После того, как вышли на улицу, больше не хотелось спать. Мы стаскали постели в палатки. Над озером поднимался пар и растекался над всей долиной и по логу. Весь день было холодно. Следующие дни пошли теплее. Как-то раз мы ходили на пруд купаться возле пасеки бабиной, там она работала раньше.

Каждый день ходили в лес и проходили столько, что вечером ходить уже не можешь, с ног валишься, падаешь. Наблюдали, как стрепет может держаться в небе на одном месте около минуты, а потом камнем бросается вниз, завидев добычу. Наблюдал, стоя возле шалаша, за маленьким зверьком вроде мышки (ласка). Только у него шейка длинная и белая, а сам тоньше чем мышка, как он нырнет в норку и в другом месте вынырнет.

Посмотрит на меня и опять нырнёт, под листьями пробежит и опять в норку, около пяти минут играл так со мной. Потом я решил подойти поближе к нему, но он спрятался и больше я его не видел. И крота полностью видел с расстояния полметра, как он начал землю выгребать из норы мордочкой, а я с обратной стороны стоял и смотрел на него, пока он меня не заметил.

Вскоре мы начали готовиться к отъезду. Удилища смотали верёвками и отнесли в крапиву возле леса. Плот разобрали, жерди связали и отнесли туда же. Всё это мы относили рано утром по темноте. Пенопласт отнесли в яму, где он лежал всё время до нашего приезда. Как только пенопласт закопали, вылезли из ямы, как вдруг рядом метрах в тридцати стоял лось. Я первый раз в жизни увидел лося на свободе так близко. Мы стояли и смотрели на него. Но вот он медленно пошёл от нас и скрылся в лесу. Мы возвратились в стан и пошли с бреднем и вёдрами на озеро. Было очень холодно и в воду не хотелось лезть. Но д.Игнатий нас всё-таки загнал в воду. Над водой поднимался пар, и если отойти подальше друг от друга, то не было видно нас. Когда мы вылезли из воды, то обтёрлись полотенцами и пошли назад. Улов был неудачным.

Самый большой улов был один раз, когда мы сразу бреднем поймали полтора ведра карасей – от шести сантиметров до восемнадцати. В последний день мы свернули палатки, одеяла, отнесли в тайник кастрюли, сковородки и всё хорошо спрятали. Ограду ещё на раз обвязали проволокой, ворота заделали и те и другие проволокой. Крест отнесли в лесочек и привязали крепко к дереву. Каждый собирал свои рюкзаки, набивал их богородской травкой, душицей, солодкой. Вещевые мешки были готовы.

Палатки свернули, последний раз мы поели уже на земле, потому что столы разобрали и спрятали. Шалаш мы поручили мальчишкам, которые жили с пастухами, чтобы за ним ухаживали. Мы последний раз помолились в стане, в котором прожили две недели и три дня. Подъехали на лошади и мы стали грузить вещи в телегу. Меня, Кирилла, Романа и Марию посадили в телегу, а остальные пошли пешком. Я в последний раз посмотрел на лагерь, в котором мы ни минуты не сидели без дела, и который мы во всё время пребывании там всё время подновляли.

Приехали на станцию и начали разгружать. По пути ведро пастушье прихватили, но пастух начал его искать. Оно среди наших вещей оказалось, мы его ему тут же вернули и поблагодарили за всё. Купили билеты, доехали до Барнаула, а потом и до дома в Новосибирске. Дома нас встретила мама. Все заметили, как мы сильно загорели и были покрыты чешуей, как караси.

После этой поездки мы долго рассказывали обо всём, что делали, куда ходили, где были. Мне очень понравилась эта поездка; всего было вдоволь, много нового узнали в беседах о Боге. А самое главное мы все были в любви. За время пребывания в стане мне не было замечаний. Начал писать 11 окт., а окончил 5 ноября 1987г. Устинов Андрюша». (Род. 1973 г. Ныне проживает в Потеряевке и его трое детей были летом в 2005 г. в том же лагере-стане»).

Пс.77:6-8 – «чтобы знал грядущий род, дети, которые родятся, и чтобы они в свое время возвещали своим детям, – возлагать надежду свою на Бога и не забывать дел Божиих, и хранить заповеди Его, и не быть подобными отцам их, роду упорному и мятежному, неустроенному сердцем и неверному Богу духом своим».

Люди говорят, что Бога нет,
Люди убеждают не молиться.
Отреченье предлагают мне,
В мир уйти и плоти поклониться.

Люди понуждают спешно брать
Нищенские мира подаянья;
Им в плену неверья не понять
Жизненного смысла упованье.

Люди предлагают суету,
Похоти, тщеславия, беспечность;
Не хотят приблизиться к Христу,
Чтобы Путь увидеть в Нём и вечность.

Люди заблудились без Христа,
И других блужданья – им отрада,
Им одеждой стала темнота,
И, похоже, что они ей рады.

Люди отвергают здравый смысл,
Не желая о спасенье слушать.
И, противясь истине, всю жизнь
Миру, сатане и чреву служат.

Людям одного не достаёт, -
Сердцем испытать любовь Христову
И достойный покаянья плод
Совершить, исполнив Божье Слово.

Оттого и тьмой считают свет
И бесчестят Иисуса имя…
Люди говорят, что Бога нет.
Потому что Он не найден ими.

ИгЛа: Всё образовывалось как бы само собой. Конечно же, без молитвы ничего не делалось, без молитвы мы не выезжали на то место, где некогда была наша малая родина – посёлок Потеряевка, исчезнувшая с лица земли в 1972 году.
На следующий же год мы были здесь несколько раз в году. На поезде около 3 часов – 150 км. От Барнаула. Сходили ночью, шли мимо кладбища. Записывал на магнитофон ночное пение редких певчих птиц. Однажды мы услышали рано утром на разъезде «Подстепный» где сходим с поезда, щебетанье ласточек.

Чтобы их записать, на следующую ночь с другом тихо приблизились к тому домику, где они были – пришли за 4 км. От места нашего нахождения до разъезда и записал их на магнитофон «Весна».

В первый же день нужно было построить шалаши, почистить родники. А до этого находили прошлогодние копны и зарывались в них. Это всё описано в книге «Для слова Божия нет уз».

Сохранилось много воспоминаний и на бумаге и в аудио о тех временах. А уже с начала восстановления пос. Потеряевки в 1991 г. лагерь-стан стал более приобретать контуры того, что есть – огороженный участок, где есть электричество, кухня, печи, холодильники – уже на одном месте.