ИгЛа: Я мог бы подумать, что говорят просто неверующие. Но когда заговорили о благословении на слово Божие и что Библия со словом святая у них не роднится, то понял, что это самые настоящие православные, которые Библию не читают, а отдали свою свободу батюшке и взамен этой отданной свободы тот им пообещал Царство. Вот что опасно. И об этом пишет из Данилова монастыря батюшка. Пс.104:42 – «ибо вспомнил Он святое слово Свое к Аврааму, рабу Своему».
Иоан.17:17 – «Освяти их истиною Твоею; слово Твое есть истина[/b]».
[b][size=16]Выдержка из газеты «Труд» 19 ноября 2002 г. стр.3 рассказывает, как отвечает
[b][color=red][size=16]митр. Кирилл (Гундяев)(ныне патриарх Кирилл):. «Вопрос: Среди некоторых священников бытует мнение, что православным не требуется уподобляться протестантам в их навязывании своего вероучения людям. Почему возникают такие настроения? Ответ: После того, как в первые годы после краха коммунистической системы храмы оказались переполнены вновь пришедшими людьми (последствие многих десятилетий духовного голода), могло показаться, что так будет всегда, что достаточно «держать двери открытыми», и дело христианской миссии будет совершаться само собой. Но вот времена изменились, первоначальный голод утолен – и что же дальше? А дальше – каждодневный труд, к которому, как оказалось, были готовы далеко не все пастыри. Ныне, на мой взгляд, требуется весьма непривычное для православного священника делание. Он должен выйти за ограду храма и отправиться во внешний мир на улицу, на вокзал, в электричку, на перекрестье дорог... Идти навстречу человеку и учить, как Апостолы учили: «Итак идите, научите все народы»... А для этого необходимо изменить привычный взгляд на природу и внутреннее содержание миссии. От нас требуется сознание той истины, что миссия далеко не исчерпывается проповедью в привычной, уютной и милой нашему сердцу обстановке православного прихода. Арена нашей битвы – жесткое и нередко враждебное пространство современного мира, где нас могут ожидать и непонимание, и раздражение, и сомнение, и насмешки, и разочарование. Именно в этой, столь еще непривычной для нашей проповеди и мало комфортной среде мы должны научиться свидетельствовать Слово Божие». «…открытым оком» т.9, вопрос[/size][/b][/color] 2248.[/size]
Андрей Кураев:
.
«Литературная газета» 11-17 окт. 06 г. №42 стр. 8. «Православный миссионер в ХХ1 веке».
«Я только что вернулся из Турции, ездил по местам Вселенских соборов: Константинополь, Никея, Эфес, Халкидон. У меня было ощущение, что это путешествие в будущее России, а не в прошлое. Очень горько видеть руины великой православной византийской имперской цивилизации, которые стали именно руинами. И не на одном из этих мест вселенских соборов нельзя было даже свечку православную востеплить. А там, где взял перекреститься, это приходилось делать с оглядкой на местных жителей, которые через бреши в руинах смотрели на это дело. Так вот, Византия погибла из-за своей миссионерской лени. Те, кто мог быть детьми византийской империи и Церкви, стали её палачами, я имею в виду арабов-мусульман. Дело в том, что арабы веками жили рядом, в приграничье с византийской империей, платили ей дань. Рабы оказались людьми чрезвычайно религиозно талантливыми, отзывчивыми, и когда у них появился харизматический проповедник – Магомед, то они с готовностью пошли за ним. У православных такого проповедника миссионера не нашлось и то, что за века своего более или менее спокойного возрастания византийская церковь ни в одном из своих четырёх патриархатов Востока не смогла найти ни Кирилла, ни Мефодия, чтобы послать их к своим соседям-арабам, вот это в конце концов обернулось тем, что обернулось. То есть её полным крахом. Точно так же у турок, у них же были ростки христианства. Был шанс, пока они не вторглись в мир собственно Византии, встретить их не штыками, не саблями, не копьями, не крепостями, а словом миссионера в глуби Евразии, но это сделано не было. Я думаю, что Российская империя даёт аналогичный пример. В предреволюционные годы церковное слово к народу обращалось как-то крайне приглушённо. Солженицын в своём «Красном колесе» пишет, что когда он готовился к написанию этого романа, то пролистал тома подшивок дореволюционных газет. Так вот, его поразила церковная реакция на главные события народной жизни государства в то время. Это заупокойная панихида и благодарственный молебен. Скажем, не удалось покушение на императора – служился благодарственный молебен, удалось – панихида. Этим всё и ограничивалось, а реально и постоянно обращённой к своему народу проповеди не было. И мы хорошо знаем, чем всё это кончилось. Сейчас точно так же, если церковь не обратится к молодёжи, к детям, причём к детям не собственно церковным, а из внецерковных семей, то в этом случае через пятьдесят лет здесь будет московский халифат. Лично я полагаю, что исчезновение всех православных монархий в мире – это всё-таки действие Божьего Промысла, то есть Господь нам говорит: вы уже взрослые... Церковь сейчас призывается пережить своё совершеннолетие, и наша задача на ХХ1 век – стать Церковью не государственной, а народной, и причём народной именно по влечению народа, а не по приказу полиции».
«…открытым оком» т.18, вопрос 3264.
.
«О некоторых наших ошибках». [color=red][size=14]Игумен Пётр (Мещеринов):
. Даниловский благовестник. М.2007. Данилов мужской монастырь. Приглашение к диалогу. 48 стр. 10.000 экз. По благословению патриарха Алексия II. (Игумен Пётр – насельник Даниловского монастыря, преподаватель патриаршего центра духовного развития детей и молодёжи, автор многих статей по насущным вопросам современной церковной жизни).
Стр.4. «Благовествование Христа и спасения в Нём, как сути церкви нередко подменяется проповедью внешней церковности. В основе этого лежит мысль привести человека к Богу через обряд, причём последний может восприниматься с известной долей магизма. По образному выражению одного батюшки, мы склонны проповедовать купола и колокола, а не Христа и нравственную жизнь. Часто можно услышать такие, например, «советы новоначальным»: «Ты вот постись, ходи в церковь, читай такие-то и такие-то молитвы, съезди обязательно в такую-то обитель к старцу, отслужи молебен такой-то иконе» и проч., и проч. Наставляемый говорит: «Да я не понимаю ничего, что в церкви происходит, и молитвы мне не понятны…» На это следует такой ответ: «Ну и ничего, что ты не понимаешь. Главное, что бесы понимают, а тебе и не надо ничего понимать», - то есть как бы всё само собой, автоматически, где-то там на небе произойдёт, а ты только выполняй то-то и то-то. Это и есть магизм».
Стр.6. «Спросил как-то молодого человека, который ходил к протестантам: почему так, что его не «устраивает» в православии, и он ответил: «Я два года ходил по московским храмам и слушал проповеди. И в 90% проповедей я не слышал ничего о Христе и Евангелии. А у протестантов хоть как-то говорят».
Стр.11. Отмечу две причины: принижение роли Священного Писания и неправильное восприяние Священного предания церкви. «Две стихии, церковь Божию питающие, суть Слово Божие и Таинства», – писал Феофан Затворник. Евангелие и всё Священное Писание дано нам Богом для того, чтобы мы узнавали из него волю Божию и жили в соответствии с ней. Св. Писание потому должно преимущественно изучать христианам. Преп. Серафим Саровский советовал так навыкнуть Новому Завету, чтобы ум как бы «плавал» в словах Писания. Преп. Антоний Великий говорил, что на всякое дело, делаемое нами, мы должны иметь свидетельство Св. Писания. Однако в нашей повседневной жизни оказывается нередко, что не очень-то оно интересно и нужно православным. Не раз я сталкивался с тем, что человек и в церковь ходит, и в Таинствах участвует, и считает себя православным, и даже активно борется за православие – а Новый Завет не только не знает, как должно, но даже и целиком-то не прочитал. Есть и «объяснение» этому. Евангелие-де, идеал, а мы – люди грешные, нам до идеала далеко. Конечно, Евангелие указывает нам на Идеал – Христа Господа; но само Евангелие вовсе не идеал, а, выражаясь современным языком, точная и неотменимая инструкция в жизни, без постоянного соблюдения которой никакое христианство не возможно. К сожалению, когда мы стремимся воцерковить своих ближних, редко мы обращаемся к Св. Писанию. Между прочим, протестанты подкупают молодёжь в том числе и тем, что они активно изучают Писание. Мы беспокоимся, как нам противостоять сектантам? А вот начать с того, чтобы Евангелие перестало быть для нас только святыней для лобзания, а стало активно воплощаться в нашей жизни – и в образе мыслей, и в образе действий. Мы же из церкви делаем этнографический музей. Мы же, погружаясь в дебри аскетической письменности, не только не приобретаем, но и теряем эти качества. Нас интересуют глубины Иисусовой молитвы, абсолютные послушания, мистические духовничества, типиконное постничество и пр. Гоняясь за этими журавлями в небе, мы нередко выпускаем из рук синицу обыкновенного человеческого здравомыслия. И получается так, как сказал свт. Василий Великий высокопоставленному чиновнику, начитавшемуся книжек и ушедшему в монастырь: «Ты и сенаторство потерял, и монахом не сделался». Приобретя ангельский чин, смотри, не утрать человеческого».
Стр.17. «Без Христа всё абсолютно бессмысленно, пусть даже и в церкви. Двоеверие – явление, традиционное для Руси. характеризующееся принятием и усвоением обрядовой стороны православия, при том, что дух жизни остаётся языческим. Не копируемое теперь, как раньше (в царской России) целенаправленными пастырскими усилиями, получило широкое распространение. Всё церковное, к чему прикасается язычество, профанируется и опошляется, так что многие люди под церковью понимают не Христа и христианскую жизнь, а Масленицу, Красную горку, яблочные и прочие «Спасы», «народные приметы» и тому подобные вещи. Отсюда и происходит «птичий язык». Может ли наше спасение быть медовым? Можно ли Господа нашего Иисуса Христа назвать «яблочным»? Вот это и есть самый настоящий лубок, – когда мы говорим о куличах и пасхах. Особо посвящённое лицо, жрец или маг, должно точно выполнить то или иное обрядовое действие; и если оно правильно совершено, если учтены все значимые потусторонние обстоятельства дела, то результат гарантирован, независимо от внутренних расположений сердца человека, от его веры, взглядов, дел, нравственного состояния и пр. Главное – учесть все обстоятельства и скрупулёзно точно, посвящённым лицом исполнить определённый род действий. Если магизм проникает в церковь, он коренным образом извращает внутренний строй христианина, так что он фактически перестаёт им быть, хоть может быть внешне весьма воцерковлённым человеком. Магизм в церкви прежде всего извращает отношение человека к Богу, извращает саму мысль о Боге. Магическая точка зрения стоит на том, что Богу нужен только обряд, правильное, во время исполненный, в остальном человек Богу ничего не должен, и отношения человека и Бога этим вполне исчерпываются. Церковь у нас превратилась в некую белую магию православного обряда. Пастырям проще выступать в роли жрецов – отслужить молебен или требу и, получив плату, на этом закончить созидание церкви. Людям же легче поставить свечи, написать записки, пройти по канавке и т.п. в надежде, что они автоматически окажут нужное магическое действие, чем разбираться в своей жизни и строить её в соответствии с Евангелием. Внешний антураж. У многих пастырей, в огромном количестве церковной литературы имеет место именно лубочное, псевдоцерковное христианство. Почему-то многие считают, что работа мысли вредит чистоте церковной жизни. Смотрят на жизнь сквозь узкую щель лубочного мировосприятия. Происходит подмена Бога и церкви её служителями. Послушание становится предметом спекуляций, рабским подчинением, только отдаляющим человека от Господа. На духовников сваливается вся жизнь паствы, люди хотят взамен свободы получить «гарантию спасения». Но отказ от свободы есть отказ от христианства. Духовники становятся безраздельными властителями. Покривляется весь строй не только христианской, но вообще жизни. Манипуляция жизнью подвластных. В других религиях для разрешения ровно этих же вопросов существуют гуру, шейхи, шаманы, ламы, цадики, друиды и проч. Церковь становится для людей магией. Преп. Серафим говорил, что когда он говорил от себя, а не от Духа Святого, то бывали ошибки. Мифологизация всего, что связано со старцами. В жизнеописании одного из них мы читаем, что тот матерился, пил водку, хулиганил и т.п. Всё это превращает нашу религию из благовествования о Боге в зловествование. Сапёром на минном поле и должен быть старец. Педагогический процесс всегда одинаков: сначала педагог «плотно» учит человека «азам», т.е. начальным элементарным навыкам своего дела. Затем ученик обретает всё большее мастерство, творческую свободу, становится подмастерьем, потом и мастером, способным уже и других учить. У нас же плоды – плохи, просто беда. В людях воспитывают безответственность, несвободу, кликушество, ложный патриотизм и пр.». т.26. воп.3767.[/color][/size]
Всего: 995 
Новых за месяц: 0 
Добавить сайт
