И сказал Моисей Аарону: возьми один сосуд [золотой], и положи в него полный гомор манны, и поставь его пред Господом, для хранения в роды ваши[/color]». Но монахи пошли иным путем. Они всюду доказывали, что они близки Богу. Если они написали сами о своих товарищах, что тем было явление Ангела, слышалось благоухание, или нашёл кто-то из них подвижника в пустыне, то заканчивается всегда исчезновением этого чуда. Умерший завален ими камнями в пещере; если у Онуфрия были пальмы, то по смерти его мгновенно ручей пересох, пальмы исторглись и следа нет. Даже дощечек Пахомия, на которых якобы ему Ангел дал устав его монастыря, их тоже нет, как у Джозефа Смита, основателя мормонской веры. Если это человек, который мог бы подтвердить истинность своего пребывания в раю, то про него только пишут иные. И кто пишет, тоже сокрыто. А где же этот свидетель? Его нет. Крайнее неуважение к читателям.
Сегодня ни в одной газете такой материал не прошёл бы, кроме как в епархиальных «мурзилках» нигде не пропечатали бы столь недоказуемый и недостоверный материал. Писание нас предупрежадет, чтобы мы не доверялись людям, если их слова не подтверждаются Писанием. Потому Писание и скрывалось, чтобы не с чем было сравнивать, но чтобы брали всё на веру.
Евфросин – 11 сент. «Многие при знатности своего рода не имеют никаких добродетелей, и посему впадают в глубину ада. Напротив, нередко люди простого происхождения, при своем благодетельном смирении, возносятся в рай Божий.
…По окончании утрени, иерей собрал братию и, показав ей три райских яблока, подробно рассказал то, что видел. Тогда все ощутили от тех яблок неизреченное благоухание и радость духовную и в умилении дивились тому, о чём поведал иерей. Они пошли в поварню к Евфросину, дабы поклониться рабу Божию, но уже не нашли его, ибо он вышел из церкви и скрылся, избегая славы человеческой, и никак не могли его найти. А куда именно он скрылся, – об этом нет нужды много допытываться: ибо если для него был открыт рай, то куда же он мог скрыться? Яблоки те братия разделили между собою и раздавали многим на благословение, в особенности же – для исцеления: ибо больные, вкушавшие от них, исцелялись от своих болезней».
Паисий Вел. –19 июня. «Невидимый же враг, завидуя всегда всем добрым людям и умея изобретать для рабов Христовых различные и многообразные ухищрения, простёр свое коварство и на сих двух иноков и задумал так их обольстить: у одного из пустынных отшельников, который еще не был совершен в иноческом нестяжании, украдено было его убогое келейное имение. Отшельник этот, ещё будучи малодушным, и потому жалея украденные вещи, стал искать укравшего, но не нашёл его; услышав же об одном прозорливом старце, и надеясь, что тот поможет открыть ему и украденное, и укравшего, он отправился к нему: к преподобному Паисию он не посмел идти, боясь, как бы тот не стал укорять его в любостяжании.
Придя к тому прозорливцу, инок стал просить его, что бы он сказал ему, где находится украденное и кто именно украл. Но старец, не будучи на самом деле просвещен благодатью Божиею в прозорливстве, но провидя всё силою бесовскою, по научению злого беса, — оговорил тех двух иноков, которые недавно поселились в пустыне: «Вот эти иноки, — сказал прозорливец, — совершили покражу; взяв этих безмолвников, не отпускай их, пока они не отдадут тебе всего».
Услышав это, отшельник тотчас же с поспешностью отправился в лавру той пустыни;ёел далее и как бы нечаянно напал на тех безмолвствующих двух иноков; он схватил их как злодеев и, с побоями влача их, привёл в лавру; здесь они с бесчестием заключены были в темницу. Игумен же вместе со старцами, поверив тому прозорливцу, осудил тех иноков, как воров, к лишению иноческого чина и стал пытать их побоями об украденных вещах. Преподобный же Паисий, прозорливо узнав, по благодати Божией обо всем совершившемся и жалея тех двух братий, которые в это время неповинно так страдали, восстав, отправился из келлии своей в ту лавру.
Об его приходе повсюду тотчас же было известно, так как среди пустынножителей не было имени более славного, как имя Паисия, который везде прославлялся за свою богоугодную жизнь. Для приветствия его собрались и братия из окрестных монастырей и отшельнических келлий, сошлись к нему даже и старцы. Пришёл между прочим и тот старец, который, по бесовскому обольщению, выдавал себя за прозорливца. И когда все отцы и братия воздавали святому любезное о Христе целование, великий отец наш Паисий спросил их: «Куда вы удалили двух юных иноков — пустынножителей?»
Братия молчали. Потом некоторые из них, отвечая, сказали: «Отче, они воры, и за дурные дела свои теперь затворены в темнице».
Святой на это сказал им: «Кто сказал про них, что они воры?»
Тогда братия, указывая на прозорливого старца, отвечали: «Вот этот прозорливый отец указал на них, как на воров».
Тогда великий Паисий вопросил того старца: «Правда ли то, что ты сказал про них?» Он же ответил: «Сказанное мною — истина: это открыто мне было от Бога». После этого святой Паисий сказал: «Если бы это твое прозорливство было от Бога, а не от бесовского прельщения, то на твоих устах не было бы видно диавола».
Слушая это, все были объяты страхом: ибо всем ясно было, что слова, исходящие из уст Паисия, истинны; и все стали укорять обольщённого того прозорливца, и понуждали его просить прощения у преподобного; и он, объятый стыдом, припал к честным ногам святого, произнося: «Отец, прости меня и помолись обо мне, прельщенном». И лишь только святой сотворил молитву за него, как на глазах у всех из уст прельщенного вышел тщеславный и лживый бес и, превратившись в большего дикого вепря, с великою яростью устремился на преподобного, желая как бы растерзать его зубами своими. Но блаженный отец, закляв нечистого духа, послал его в пропасть.
А старец тот, который прежде был обольщен диаволом, ощутил и даже глазами увидел исходящую из него бесовскую силу прельщения; исполнившись великого ужаса и трепета, он пал на землю, валяясь у ног Паисия, и со слезами молил получить от него совершенное прощение. Также и прочие братия, которые, предавшись обольщению, оскорбили неповинных, — все они, припавши к святому, просили у него прощение.
И вывели из затвора тех двух юных иноков, и все, смотря на них, с умилением плакали, а обидевшие их просили у них молитв. Преподобный же Паисий поучал всех — с осторожностью избегать подобных вражеских прельщений и не верить лжепророчеству тех, которые стараются казаться святыми и прозорливыми. А лаврскому игумену наедине он указал, где положены украденные вещи, об украдших же ничего не сказал. Потом, преподав всем прощение и сотворив за всех молитву, он возвратился в свою келлию».
Библия переполнена увещаниями прислушаться к тому, что в ней написано, ибо она есть истинное слово Божие.
Слова «Так говорит Господь» встречается в Библии 476 раз;
«Говорит Господь Бог» – 243 раза;
«Господь Саваоф» - 95 раз;
«Говорю тебе» – 33 раза;
«говорю вам» – 134 раза.
Ещё есть «говорил мне»; «говорил народу».
Итого более тысячи раз Господь обращается к нашей душе, чтобы мы верили не через посредников, не через сомнительные книжки, а прямо к Нему обращались; прямо через Библию, ибо только в ней Его вечное слово оставлено смертным.
И нам этого не достаточно, чтобы поверить Говорящему и подтвердившему Свои слова на страницах вечной Библии? Нам этого настолько недостаточно, что мы ищем ещё голоса в пустынях, прислушиваемся, что этим пустынникам скажет некий голос, скажет явно вопреки Священного Писания? Да в уме ли мы? И какую веру и в кого тогда мы исповедуем?
Какой смелостью, настырностью и нахрапистостью обладают защитники пустынной, монастырской жизни! А любящие Бога и любящие Его вечное слово так боязливы, так нерешительны, чтобы противостать этим неверам, боясь как бы их не обвинили в неправославии. Такое стало возможно только тогда, когда душа не полюбила Бога, не полюбила Его святое слово. Когда читаешь Библию, то она умудрит тебя и сделает смелым против всех ухищрений диавола.
Пс.118: 97-100 – «[color=red]Как люблю я закон Твой! весь день размышляю о нём. Заповедью Твоею Ты соделал меня мудрее врагов моих, ибо она всегда со мною. Я стал разумнее всех учителей моих, ибо размышляю об откровениях Твоих. Я сведущ более старцев, ибо повеления Твои храню
».