Православный форум Игнатия Лапкина

(Письмо в редакцию газеты)
В последних номерах «Руси Православной» одной из основных тем стала тема соединения РПЦ (МП) и РПЦз. Честно сказать, читать большинство публикаций на эту тему в вашей газете мне было очень стыдно.
Стыдно за поспешность некоторых авторов делать обобщающие выводы и выносить безжалостные приговоры на основании небольшого количества фактов и больших эмоциональных переживаний.

Это касается критики как в адрес РПЦз, так и в адрес Московской Патриархии. Мне, грешному, показалось, что значительная часть рассуждений на эту тему грешит тем, что в пылу спора авторы нередко выходят за рамки обличительства, допустимого для христианина, который обязан ненавидеть и обличать грех, и в то же время любовно, жалостливо относиться к человеку.

Не так давно я попросил владыку Евтихия, епископа заграничного синода, принять меня в евхаристическое общение с РПЦз, и был принят заштатным клириком.
После этого мне не раз приходилось слышать о предательстве Матери-Церкви, которое якобы совершают российские «зарубежники», вступая под покров епископов РПЦз, о том, что: «где тебя посадили, там и должен расти».

В связи с этим я дерзаю предложить вам для прочтения свою историю в надежде, что кому-то она может принести пользу. Да не подумает кто, что это излагается с целью кого-то обвинить, нет. Касаясь некоторых некрасивых сторон церковной жизни, я ставлю себе целью не обвинение, но призыв ко всем нам осознать, где мы находимся в духовном плане и куда идём, осознать бедственность состояния современной православной церкви и предложить задуматься о том, что мы должны делать.

Крестился я в Томске на втором курсе технического ВУЗа. «Озаренный» чтением одного из дзен-буддийских мистиков, несколько дней я ходил в приподнятом настроении, и вдруг решил действием немножко приобщиться к чему-то духовному, хотя бы к «вере предков». В результате случилось так, что священник в одном из храмов совершал надо мной какое-то действо, поливал мне затылок водой, чем-то мазал, и что-то нараспев читал. На следующий день меня причастили.
После сих действий, я удовольствовался тем, что стал «крещёным», но, к сожалению, кто такой Христос так и не узнал – Господь оставался для меня малознакомым персонажем духовной литературы. Жизнь моя продолжала течь по-прежнему. То есть меня не «посадили», и «расти» я не стал. По милости Божией духовный голод не давал мне покоя, и через три года, уже в Барнауле, я беспокойно стал кружить вокруг храма, увидел, что там есть библиотека, и усиленно начал читать духовные книги и журналы.

Дошло дело и до Евангелия. Милостивый Господь заронил в мою душу семя веры – непосредственное стремление к Нему. Я покаялся на общей исповеди, пару раз причастился и стал молиться о том, чтобы стать монахом, – так хотелось целиком служить Богу. В итоге без каких-либо усилий с моей стороны через три месяца после первой исповеди меня постригли в монахи и рукоположили в диаконский сан, ещё через три – в священнический (мне едва исполнилось 20 лет).
В общем, с постригом и хиротонией состоялась такая же профанация, как и с крещением: как только я заикнулся о том, что я недостоин и мне, наверное, рано, наставник мой только посмеялся, а епископ рукой отмахнулся. Впрочем, хотя я и не знал почти ничего, но был весьма самоуверен: «конечно смогу – чё, я хуже других что-ли?» Пять лет, на горе мне и православному народу, я служил на приходах и в монастырях Барнаульской епархии. Сколько при моём крещении, постриге и хиротонии было совершено канонических преступлений, столько и даже больше совершал я сам, калеча души и судьбы уже других людей.

Теперь о «ревнительстве». С самого начала Бог мне дал ревностного наставника, который чувствовал и говорил, что многое делается «не так», и говорил, что многое должно быть по-другому, но как нужно жить и служить, чтобы было «так», внятно объяснить не мог, да, скорее всего, и не знал. Но он дал нужное направление – со злом смиряться нельзя, но нужно с ним бороться.

Правда, под злом, с которым нужно бороться, подразумевались в основном грехи иерархии МП: экуменизм, корыстолюбие и непомерная гордыня епископата – зла своего священнослужения большинство священников-«ревнителей», к сожалению, не видят.
С первых шагов в Церкви меня предупредили о том, что православность моего епископа, а скорее всего и патриарха – весьма условна, и с ними, и им подобными нужно бороться «за Церковь». Действительно, общение с архиерейским окружением и персоналом епархиального управления оказалось очень неприятным. И я, не успев стать православным, стал с ними бороться за чистоту православия.

Несмотря на множество грехов, Господь никогда не оставляет человека. Со временем для меня всё более ясной становилась одна простая истина: нет ничего выше Евангелия.
Никто в большем совершенстве не понёс евангельские заповеди кроме как святые отцы Православной Церкви. Ничто более совершенно не применяет Евангелие к повседневной жизни, кроме как правила вселенских и поместных соборов и святых отцов, причём они остаются непреложными до сих пор. Бог спасает только тех, кто стремится щепетильно исполнять Его заповеди, оставаясь в рамках канонических определений.

И вот я натолкнулся на отчаянное сопротивление со стороны своего епископа, большинства священников и многих мирян. Епископ запрещает «освящать крестики бесплатно» и грозит за ослушание каноническими прещениями (!), благочинный запрещает крестить бесплатно, даже верующие, развращённые порочной практикой, ропщут из-за того, что батюшка не крестит, не отпевает и не венчает неверующих.
Про священников, боящихся архиерея, боящихся матушки, боящихся лишиться стабильного дохода, нечего уж и говорить.

Отсутствие торговли в храме, оказывается, – нововведение. Оглашение – баптизм. Десятина – протестантизм. Каноны грозят страшными прещениями за то, что постоянно совершается на твоём приходе, епископ грозит теми же прещениями за то, если ты будешь исполнять эти каноны (ведь уменьшится доход). Но главное – святоотеческими правилами необходимо руководствоваться в личной жизни! Поэтому до тридцати лет я не имею права священнодействовать (VI Всел. 14, 15).
Выйдя по этой причине за штат и оказавшись вне финансовой и прямой административной зависимости от епископа, я оказался волен поступать по совести, не принимая в расчёт своекорыстных побуждений.

А совесть мою смущало вот что: как известно, если христианин знает, что епископ или патриарх-еретик, то ни под каким видом он не имеет права причащаться за литургией, на которой возносится имя этого епископа. Разумеется, если тот, не таясь, противоречит Евангелию, догматам Церкви.
Так вот, несколько лет я пытался убедить себя, что экуменическая деятельность патриарха Алексия не является откровенным исповеданием экуменической ереси. Ни его прошлое председательство в Конференции Европейских Церквей, ни молитвы с еретиками, ни христосование на солее с католическим архиепископом в 1997 году.

Даже когда на архиерейских соборах почти единогласно принимались документы, одобряющие всю экуменическую деятельность МП, я приводил себе на память слова одного из современных старцев МП: «Я точно знаю, что у нас есть, по крайней мере, два епископа, которые мяса не едят, на этом и стоим».
Но, честно сказать, борьба с епископатом за православность церкви – это ненормальная ситуация; и как можно воспитывать своих прихожан в покаянии, в любви к добродетели, ненависти ко греху, любви к своим наставникам и при этом одновременно прямо и открыто говорить, чтобы остерегались епископа, не обращали внимания на архиерейские соборы… да и на синод… да и на патриарха?..

Впрочем, про патриарха даже можно сказать, что он хороший, но в окружении злодеев, и что он тоже «борется за православие», но маскируется под еретика для икономии.
Но не приемлет душа моя такого лукавства.
При всем при этом я даже готов верить в то, что по своим душевным качествам патриарх Алексий – замечательный человек, что бы там ни говорили о спекуляциях МП спиртным, сигаретами и нефтью, или о его деятельности в КГБ под кличкой «Дроздов» – всё это может или его не касаться, или оказаться клеветой; но даже если это всё и было, и есть, то это не повод для разрыва молитвенного общения.

Любящему сердцу никакая грязь не станет преградой. Но дело в том, что, может быть, и Папа Римский - человек очень добрый, чуткий, горячо любящий свою паству, недаром его так любят католики.
И при всём моём добром отношении к тому и другому, я с сожалением должен признать то, что ни того, ни другого я не могу принять как предстоятеля Христовой Церкви – неправославные они. Высказался бы он прямо, что экуменизм – ересь, католики, монофизиты, протестанты – еретики, тогда бы не было никаких разговоров, а до тех пор...

Когда я всё сие осознал, то встал вопрос о Церкви – где причащаться? Без епископа Церковь не стоит. Ближайший епископ, не имеющий молитвенного общения с еретиками, оказывается епископом РПЦз, ближайшая община верующих, ставящая для себя целью жизнь по Евангелию, по канонам, и немало в этом преуспевшая – община РПЦз.
И это на фоне разложения в 99 % приходов МП. Почитайте «Книгу правил» и посетите несколько ближайших храмов, посмотрите на порядки в них, пообщайтесь с прихожанами и священниками – хочется плакать, глядя на всё это. Впрочем, было бы несправедливо сказать, что обмирщение не касается верующих и клириков РПЦз, но там процесс апостасии идёт несколько медленнее – епископ Евтихий запретит за симонию, а не за отсутствие таковой в храме. Поэтому, особо не мудрствуя, я попросился в общение с ними.

Теперь я верю своему епископу, верю своему предстоятелю – митр. Виталию, верю священнику, у которого исповедаюсь и причащаюсь, и теперь я в Церкви спасаюсь, а не спасаю Церковь. Что же касается непопулярного названия «зарубежники», то на русскую землю географически вера пришла из-за рубежа, от греков, а к тем – из Палестины, а мистически – с Небес. Что касается бегства от большевиков первых иерархов РПЦз, так и Христос бежал в Египет младенцем,

Он был первым Беглецом (по Златоусту). И апп. Пётр и Павел, и многие святые отцы бегали от преследования. Что же касается Матери-Церкви, то Церковь, в которой я спасаюсь, – Церковь Христова на Русской земле большая часть её чад по племени русские, учат меня Святые отцы вселенские, в том числе и русские, и, наверное, богословски недобросовестно было бы неразрывно связывать понятие Матери-Церкви непременно с подчинением московскому патриарху, а Русской Православной Церковью именовать только тех, кто подчиняется иерархии МП.
Преподобный Максим Исповедник в своё время отказался причащаться со всеми патриархами из-за их ереси и сказал, что даже если весь мир причастится с ними, то он откажется.

Что же касается соединения МП и РПЦз – осудите экуменизм как ересь, и главная преграда будет разрушена. Но самое главное не в этом.
Если вы не считаете патриарха Алексия явным еретиком, то это дело вашей совести, да поможет вам Бог навести порядок в своей душе и в своей Церкви. Главное в том, что если в Русской Церкви (единой или расколотой) не начнётся процесс самоочищения, покаяния – то все объединения бесполезны. Зачем нам лазить по помойкам истории, выясняя, кто кого когда отлучил, кто какую корысть преследовал?

Давайте оглядимся вокруг, на ближайшии храмы, что в них делается, – срам. А ведь у нас на совести ещё и до сих пор кровоточащий раскол со старообрядцами. Так вот, если не будет восстановлен Евангельский, канонический строй православной церкви, если не заработает во всю силу церковный суд, заставляя священников проповедовать, жить, учить и служить в соответствии с Евангелием, а над противящимися производя массовые прещения, то никакой надежды не будет нам ни объединённым, ни разъединённым – все в аду будем гореть.

И никто, и ничто не спасёт тогда Церковь, ни война, ни Царь-Батюшка. Если Бога не боимся, то и Царя не испугаемся, какой бы страшный он ни был – неспасительно благочестие из-под палки. Поэтому помолимся, братия, не о соединении в рамках одной юрисдикции, не о восстановлении монархии, а о своём и общем покаянии, о соединении в ограде Христовой Церкви.

Тогда даст Господь нам и единство, а если нужно и Царя православного. Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас грешных! Аминь.

10 (23) февраля 2001, память свщмч. Харлампия.