1о лет восстановления Потеряевки Иисус Христос говорит ко всем через святую Библию: Откр.3:20 – «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною».
ИгЛа, - Игнатий Лапкин. 70 лет. Я его во второй раз встречаю в Сети. Ответы на вопросы, это его точка зрения. Сайт тоже его. Но то, что он сам начитал в микрофон и распостранил Библию, 600 часов Иоанна Златоуста (и не только), мне показалось, характеризует его с лучшей стороны. Это была "магнитофонизация всей Сибири". Сидел, что и оставило свой след.
Поселение православных на добровольных началах. Условие, не лгать, не пить, не курить, работать. Конфессиональная принадлежность РПЦЗ
Здесь, в Потеряевке, даже воздух кажется иным. И отношения между людьми не как всюду. Если мужик – то почти боярин. Если женщина – боярыня. Лица строгие, собранные, полные внутренней тишины. Дети тем более на отличку. Мальчики с подпояской, девочки в платках. И каждый излучает свет.
Лук.12:21 – «Так бывает с тем, кто собирает сокровища для себя, а не в Бога богатеет».
По канаве к малине бежит малышня, Август терпкость развесил травы запашистой; Горькой думой всегда здесь тревожит меня, Как в тридцатые годы прошли коммунисты.
Эту землю делили тогда на паи, И канавой врезались, межу отмечая. Тот надел распахать, посадить, напоить, Рыли с потом большим, всей семьёй и ночами.
Лет почти через сто вижу трудный исток, Трудодень-пустотел там ещё не маячил; Власть безбожная встала всему поперёк, Вопрошаю, кричу: «А могло быть иначе?»
Если Бог этот мир сотворил по любви, Сделать в вечность скачок, переход как-то мягче, – Но увяз человек, счастье стал здесь ловить, А Небесное Царство уже не маячит.
Вот и вышло с пожаром нажитым пожиткам По живому разрез – шрам-канава с малиной. Работяга тогдашний – не ровня нам жидким, Мы по силе и росту едва ль в половину.
Бог обрезал житейское страшной коммуной, И в Нарым околеть сволоклись старики. К Богу взвыл в голодуху обутый, Взор по небу метался всему вопреки.
Словно бруствер окопа канава холопа, И нигде ни души от душителей всяких. Как бы снова свой жребий шутя не прохлопать, О волах, о полях, о женитьбе не вякать.
Каждый раз спотыкаясь в заросшей канаве Не могу удержать в себе стона и слёз, Те кормильцы ушедшие будто бы с нами, Но спаслись ли для вечности, – ставлю вопрос.
Если беды и горе и боль вперемешку Не приводят к Христу, как тому бы пристало, Значит, ныне, сейчас воззови и не мешкай, На коленях к Иисусу вот здесь за кустами.
Потеряевка… Словно сам компас, заблудившись, зашкалил. Да так свою растерянность и выплеснул на географическую карту: не знаю, мол, не ведаю: потерялась деревня!.. В миру ли затеряна, миром ли утрачена…
Перед въездом в Потеряевку стоит табличка «На территории деревни курить запрещено». Добавлю ещё, что в деревне не только не курят — и не пьют, и не сквернословят. Да и всё дурное, что человека не красит, кажется, осталось там — в затерянном для Потеряевки, почти что виртуальном далёком мире «цивилизации
».
38 книг, изданных нами за 8 лет, как дар в библиотеки.
Прежде, чем Потеряевке обрестись в её нынешних чертах и облике, она должна была исчезнуть. Исчезала зажиточная деревня долго, с 1930-го года, когда первые семь раскулаченных семей отправили по этапу. Их имущество, скот, амбары с зерном, добротные дома стали общественными. Добило Потеряевку в 71-м году постановление об укрупнении сёл, практически превратившееся в насильственное выселение. Методы известные — закрывают школу, магазин, отключают электричество… В числе последних уезжала многодетная семья Лапкиных. Покидали, чтобы вернуться.
180 летие Потерявки батюшка с гостями на ули це Только спустя 20 лет после изгнания потеряевцев, благодаря братьям Лапкиным пришло время вновь отыскаться Потеряевке на этой земле.
С тех пор, как уехали последние жители Потеряевки, на месте деревни обосновался православный лагерь-стан. Трудным было его существование в советские времена — постоянное преследование привело к нелегальной жизни в подземелье. Мы совершаем своеобразную экскурсию, спускаемся в подвал — раньше сюда был сделан тайный лаз, заваленный землёй, дровами и брёвнами. Каждый год сотрудники КГБ ходили с щупом, пытаясь найти лагерь, но брёвна им сдвигать не хотелось. «Уж больно они ленивые», — смеётся Игнатий Тихонович Лапкин.
Даже сдвинув брёвна, раскидав дрова и землю, найдя лаз, они обнаружили бы самый обыкновенный погреб с картошкой. Но стоило выбрать картошку, как с одной стороны поворачивалась стена, и открывался сводчатый подземный тоннель с деревянным полом и светильниками на стенах. Тоннель заканчивался большим помещением — подземной церковью, где можно было молиться. Всё это делалось верующими по ночам. Землю долбили и вытаскивали наверх вёдрами. Сегодня здесь всё обыденно и похоже на обычное овощехранилище.
IПривезли пианино Благодарение временам, сейчас, не опасаясь смирительной рубахи или чего похлеще, просто сидя на брёвнах, наблюдаю за жизнью лагеря. Вокруг бегают ребятишки, занимаются своими делами взрослые. Ловлю себя на мысли: да я в XVIII веке!.. Женщины и девочки все в платках и длинных юбках. У мужской бородатой половины — рубашки навыпуск, пояски, и только бейсболки у некоторых на голове напоминают о веке ХХ. Детей в лагере иногда бывает до сотни.
Жизнь в лагере идёт согласно собственному уставу. Подъём рано, с восходом солнца. Почему? Для того, чтобы встретить первые лучи солнца, пробежаться босиком по росе, умыться студёной водой — почувствовать родство единоутробное с природой. Над головой проносятся ласточки, перебегают дорогу суслики — всё это «зарубки» на душах молочной спелости…
В лагере проповедуется не только слово Божие, но и учение о здоровом образе жизни. Единение с природой, свежий воздух, водные процедуры дают прекрасные результаты для здоровья души и тела. На протяжении всего существования лагеря практически не было случаев каких-либо серьёзных заболеваний.
Хватает детям и развлечений. Есть у них спортивная площадка, сделанная своими же руками из подручного материала, с полным арсеналом всего, что надо для физического развития — качели, канаты, турники, городошная площадка. Малыши осваивают ходули, ребята постарше играют вместе с девчонками в футбол и бадминтон. А ещё в списке развлечений — катание на лошадях, лодках, купание, сбор ягод. По пятницам разводят большой костёр Из обязательного в лагере Лапкиных — ежедневный труд: мальчикам нужно и воды принести, и дров напилить, девочки помогают на кухне, в столовой. Все при деле, все осознают важность своего труда.
А вот в столовой бросилось в глаза разделение детей. Сначала едят мальчики и только после них — девочки. Ещё врозь купаются в пруду, а остальное время — вместе. На мужчину возлагается всё, — говорит Игнатий Тихонович, — жилище, защита, кормление. И мы постоянно подчёркиваем, как девочки должны относиться к мальчикам, а мальчики со всяким благоговением — к девочкам. В этом выражено стремление привить целомудрие, стыдливость, послушание-то, на чём всегда воспитывали русского человека.
Батюшка проверяет Лагерь-стан Другой Лапкин — Иоаким Тихонович, — отслужив срочную службу в армии, в 1978 году после окончания Московской духовной семинарии стал священником. «Никогда не покидало меня желание вернуться в родные края, — рассказывает Иоаким Тихонович. — Приезжал сюда и видел, как земля зарастает бурьяном. Тогда-то мы и решили: пора начинать возрождение посёлка».
Весной 1991 года он приехал на свою малую родину. Началом новой Потеряевки стали две палатки и участок земли, вскопанный под огород. Поселенцы стали готовить простейший строительный материал — саман-кирпич из глины. Заготовили около семи тысяч кирпичей и за две недели сложили стены. Вот где Иоакиму Тихоновичу пригодилась служба в стройбате (там он был каменщиком). До осенних дождей успели поставить крышу, а осенью соорудили баню, скотный двор, выкопали колодец. В тот год первый раз после двух десятилетий в Потеряевке зимовали её жители: братья Иоаким и Павел Лапкины, их мама Мария Егоровна, племянник Ося да ещё живность на скотном дворе.
И хотя стоял только один дом, весть о возрождении посёлка уже пошла по России, стали приходить письма с заявлениями на жительство от близких по духу и вере людей. Прослышали о возрождении Потеряевки даже в Америке. Из Калифорнии приехал потрудиться на благо деревни земляк, Никита Феоктистович Орлов.
Сегодня Потеряевка — настоящая деревня, где появились электричество и телефоны, медпункт, начальная школа, церковь, добротные дома, у многих из которых стоят автомобили, тракторы. Среди живущих в деревне, люди разных специальностей — врач, учитель, священник, агроном, электрик, компьютерщик, механизатор… Но все они живут своим подсобным хозяйством, для всех действует общинный устав. Работают здесь много, до позднего вечера. Отдыхают по воскресеньям и религиозным праздникам.
Казалось бы, как легко: раз, и вновь появилась деревня, да ещё такая благополучная, где не воруют, усердно трудятся… Живут так, как всем бы нам жить. Но каких трудов стоило это возрождение, знают только братья Лапкины. Сколько пришлось пройти бюрократических препон! И сколько ещё их предстоит пройти. Государство не очень-то приветствует восстановление Потеряевки-то местные власти землю урежут, то комиссию «с разборками» нашлют. Недавно удалось отвоевать разъезд «Подстёпновский», который хотели закрыть, лишив жителей Потеряевки единственной транспортной связи с внешним миром. Да и жители ближайших деревень, погрязшие в пьянстве, не всегда понимают и принимают потеряевцев, не нравятся им их добрые дела. Однажды ночью загубили потеряевскую лошадь, воткнув ей в бок металлический штырь.
Игнатий Тихонович как-то расчистил у дороги родник, табличку сделал, чтобы знали путники, где жажду утолить, да кружку для них оставил. Кружка исчезла на следующий день. Он оставлял новые, приковывал их на цепочку, но результат был один и тот же. Больше около родника кружку не оставляют — безбожников перевоспитать трудно и кружек на них вряд ли напасёшься. Единственное, что продолжают в Потеряевке, так это приходить и еженедельно чистить родник, чтобы вода всегда была кристально чистой.
Деревня Потеряевка, Мамонтовский район Алтайского края
Александр Волобуев (Барнаул). Проект «ЗАПОВЕДНИК ВЕРЫ» Краткая концепция фотопроекта Островком истинно православной веры можно назвать восстанавливаемую с нуля деревню Потеряевку, находящуюся в Мамонтовском районе Алтайского края. Ее возрождение стало возможным благодаря братьям Лапкиным, Игнатию и Иоакиму. Именно они в 1991 году вернулись к месту своего рождения, в Потеряевку, которой тогда уже лет десять не было на карте района, и поставили там первую палатку.
Идея возрождения России через создание православных общин отнюдь не нова, но и существует она чаще всего как идея, которая только лишь витает в воздухе, но не воплощается в конкретные дела, поскольку говорить для иных легче, чем делать. Но встретившись первый раз с Игнатием Лапкиным, я был впечатлен как силой его убежденности, бескомпромиссности, так и бескорыстностью всех его начинаний.
Братья Лапкины (один – проповедник, другой – священник), деревня-община и выстроенный на её окраине уникальный православный летний лагерь-стан для отдыха детей верующих со всей России - именно через эти три сюжетные линии я и хочу продолжить своё исследование-фотолетопись, начатое в 1989 году со съёмок о трудностях становления этого летнего детского лагеря.
Во-первых, меня, как фотографа, не перестаёт интересовать уклад жизни деревни Потеряевки - нетипичной для нашего времени крестьянской общины, где все жители исповедуют истинное, не искажённое нововведениями, каноническое, строгое православие. Меня привлекает именно это сочетание: предельная простота быта этих людей - и невероятная сложность всех тех правил и обрядов, которым они следуют, сознательно покинув «большую землю» и согласившись строить на месте разрушенной в 70-е годы XX века деревни «островок истинной веры».
Во-вторых, летом я хотел бы продолжить съёмки в лагере-стане, куда родители, желающие, чтобы их дети не только хорошо отдохнули на природе, но и научились беречь её, понимать её законы, чтобы стали более дисциплинированными, трудолюбивыми, а главное, как считает начальник этого лагеря Игнатий Лапкин, более здоровыми духом, душой и телом, отправляют на лето своих ребятишек.
Барабаш техникой занимается
И в-третьих, хотелось бы поснимать самих братьев Лапкиных именно в гуще привычной для них жизни – не в городе, где они бывают зимой, а непременно в Потеряевке, которая одновременно и их малая родина, и их детище. Хотелось бы оставить и для современников, и для потомков достоверные, неприукрашенные портреты этих людей, настоящих подвижников, одновременно и идеалистов-мечтателей, пытающихся построить совершенное общество на отдельно взятом клочке земли, и великих трудяг, действительно создавших здесь нечто уникальное и неповторимое. Обоим братьям уже далеко за шестьдесят лет. Позади трудный путь, в том числе многие годы репрессий, гонений за веру, за твёрдость христианских убеждений. Впереди - дальнейшее обустройство Потеряевки, утверждение жизни здесь по канонам веры – так, как Лапкины применяют это по отношению к себе и ко всей общине. Здесь и ежегодное крещение в озере с соблюдением всех канонов – в отличие от повсеместного «мочения лбов», которое сегодня происходит в других православных церквах.
Без веры во Христа мы будем как тот мир
Из всего отснятого летом я надеюсь составить выставку объёмом около 60 фотографий, которая займёт своё место в целом цикле работ за эти годы.
В 1818 году мужики-кержаки Сапожковского уезда Рязанской губернии - Потеряевы, Кубасовы, Рыжковы, дюжины две семей - погрузились на скрипучие телеги и двинулись на поиск вольного житья-бытья. Сколько ископытили они дорог, какие тяготы и лишения претерпели в скитаниях, никто о том летопись не составил. Лишь в алтайской степи, изрядно утомленные, встали станом. Слава Богу, приехали: пашню пахать, сеять пшеницу-белотурку простора более чем достаточно. Обширные выпаса. Сенокосы. Истинно воля. Будем, ребята, здесь в землю врастать. И поселок Потеряевкой окрестили по фамилии вожака, кто их вывел из-под Рязани.
Баня батюшки и теплица матушки
Сто лет спустя в Потеряевке числилось уже 345 жителей. 81 крестьянское хозяйство. И все, что скопилось за сотню лет, лопнуло-фукнуло в одночасье - власть советская задумала строить колхозы, а кто помехой мог стать, тех упрятали подальше силком, в Нарымский край, откуда возврата не было, где на корню был загублен цвет сибирского крестьянства.
В Потеряевке колхоз возник. Из колхоза совхозное отделение сделали. Обещали светлое завтра, а дело шло явно к закату. И наконец в деревне не осталось ни единого жителя. Последним покинули ее безрукий пастух, инвалид с войны Тихон Лапкин и жена его Мария. Дружная была семья. Двенадцать человек детей. Вера в Христа была у них на первом месте. Без молитвы ни шагу. Чужого не тронь. Слабому помоги. А власть, какая она ни будь - терпи. Впрочем, старики говорили:
- Хорошая наша власть. Кто спорит? Да что-то долгонько держится. Дожить бы да посмотреть ее последние дни. Чем она кончится?
А что власть "хорошая" кончится, старые люди не сомневались.
До предела терпения Мария и Тихон не покидали обжитого гнезда, ждали, надеялись на перемену к лучшему - возможно, и перетерпели бы - да кто-то пал пустил, поджег сухие бурьяны вокруг брошенной деревни, в том огне сгорела дотла последняя изба Потеряевки. Тихон всем многодетным своим выводком перебрался жить в Казахстан.
Минуло еще двадцать лет. И вот однажды на перроне остался стоять человек, обвешанный узлами-баулами. К чемодану приторочены топор и лопата. В плетеной корзине - куры-несушки.
Аккуратным движением перекрестив пространство перед собой, человек с передышками пошагал туда, где раньше была Потеряевка. Там выпустил из корзины кур с петухом, насыпал им пшена из пакета и принялся ставить шалаш на случай дождя. В запасах его нашлось с ведро семенной картошки, до вечера успел вскопать огород и высадить ее в землю.
- Вот и порядок, теперь будем жить. Господи, благослови.
Это был сын Тихона и Марии Иоаким Лапкин, священник.
Иоаким уже успел поработать каменщиком на стройке. После семинарии в Троицко-Сергиевой лавре возведен был в сан и служил в одном из приходов Омска. Как ревнитель Священного Писания он чутко подмечал многие нарушения со стороны иных священнослужителей, что было ему поперек души. И тогда он решил перейти под юрисдикцию зарубежной православной церкви и стал искать место, где можно начать новую жизнь в строгости и чистоте[
/size].
Юля Третьякова работница на кухне – 2009 г.
Лучше Потеряевки не нашел. Кстати, шалаш он поставил рядом с местом, где когда-то стоял отцовский дом.
Одиночество в шалаше продлилось недолго. Через неделю объявился родной брат Павел и следом еще трое верующих, тоже искавших уединения. Для пропитания, сложив скудные деньги, они купили в ближайшем селе молочную корову и приготовились к зимовью.
- Легко сказать "приготовились". Ведь у нас ни гвоздя. Ни рубля, - рассказывал мне позднее о. Иоаким. - На голое место приземлились. Единственное упование было на Христа. И Господь нас не оставил, как-то подкатывает на газике совхозный директор. А мы саман готовим, топчем ногами глину с соломой. Он осмотрел нас скептически и отзывает меня в сторону.
- Завтра с утра пораньше приходи ко мне в кабинет.
- Зачем?
- А затем, что своими ногами вам много не наработать. Вам лошадь нужна глину месить. Правда, лошадь продать частным лицам мне запрещает закон. Но за копеечную цену мы оформим ее как падаль. Так что приходи...
И так всякий раз. Как по заказу в нужный момент являлись доброхоты. То ящиков пустых самосвалом привезут с торговой базы - каждая досочка на стройке годилась, - то гвоздями одарят, то оконным стеклом.
- У Бога милости много. По нашим молитвам он помогал нам через добрых сердечных людей. Всем наш низкий земной поклон.
Ныне в Потеряевке 16 изб в один и в два этажа. Есть саманные. Есть кирпичные. Есть школа, и в школе 23 школьника. Есть коровье стадо в 50 голов. Есть церковь под куполом. Жителей всех 72 человека. Это не считая почетного гражданина. Почетный - это Игнатий Тихонович Лапкин, старший брат Иоакима, бывший политзэк. Убеждения и характер у него кремневые
.
Уроки кулинарии в лагере-стане.
При коммунистах Священное Писание или поучения Отцов Церкви или жития святых в типографиях не печатались. А Игнатий придумал множить духовную литературу через магнитофон. Работал он печником, зарабатывал неплохо, но все заработанное тратил на приобретение пленки и записывающих устройств разных систем. Включал сразу до 15 магнитофонов. Начитывал тексты и безвозмездно распространял среди верующих. Тем же способом тиражировал любимого Солженицына, за что в итоге и парился за решеткой по статье 190 прим. Ради Потеряевки разлюбезной он положил полжизни. Это небезоблачная была идиллия - ее воскресение из небытия. Чего стоило, например, добиться, чтобы поселенцам вернули хотя бы часть земельных угодий, ранее принадлежавших деревне. А бесконечные судебные процессы? Он не проиграл ни единого. И за его тяжкие хлопоты деревня на общем собрании даровала ему "Почетного". А по прописке он горожанин. С раннего детства любит голубей. В Барнауле держит превосходную голубятню - голуби его слабость.
Третий брат - Павел. Если Игнатий и Иоаким воспаряют духом в небеса, то Павел за грешную землю держится. Вокруг Павла пчелы летают, коровы мычат, как трубы трубят - домашняя скотина Павла слушается без слов и готова следовать за ним куда угодно, как на поводке. И хоть оглох почти и достиг зрелого возраста, ему не сидится без дела. Прознал, допустим, о коровах голштинской породы - подавай ему голштинку. Она втрое больше молока дает в сравнении с обычной коровой. Павел немедля кинулся в поиски. Доехал до Института кормов имени Вильямса возле города Лобни под Москвой. За наличную денежку ему подобрали там молодую корову. Таинственным образом - в багажный вагон не принимают, в самолет тем более - хитроумный Павел доставил голштинку в Потеряевку, и вся деревня ходила на нее посмотреть. Теперь дочь той москвички Метелица стоит на дворе моего квартирного хозяина Андрея Устинова, ее молочко с удовольствием пьют Никита, Лизавета, Исаак и Анфиса. Каждое утро Никита как старший - ему уже десять лет - провожает Метелицу в стадо пастись. Метелица в сутки дает аж тридцать литров молока.
Так ли иначе, Потеряевка крепнет. Жаль, однорукий Тихон до обновления не дотянул. А Мария вернулась, приехала к сыновьям и успокоилась в родной земле, не на чужбине.
Было и еще событие, о котором не умолчать. Из Нарымского края, словно из иных миров, шепотом старческим прозвучало письмо по почте.
"Добрый день, отец Иоаким. Мир вам! Недавно из газеты узнали, читали и от радости плакали, что Потеряевка, наша родина, вновь оживает... Господь сподобил вновь соприкоснуться с родным гнездышком.
..
[size=14]Так у нас готовят чисто восковые свечи для храма
.
Я Евдокия Титовна, урожденная Рыжкова, а муж мой - Иван Нифантьевич Потеряев. Мы еще живы... Мы молодые были, когда нас раскулачивали. Мы, Рыжковы, жили в одноэтажном брусовом доме, занимались хлебопашеством... Сенокосилка, жатка-самосброска, молотилка, веялка, телега... На берегу пруда была баня, кузница, мельница... Все конфисковано в 1930 году. Отца забрали в тюрьму. Из Потеряевки было выслано семь семей: Рыжковы, Карелины, Скоковы, Потеряевы, Шинковы, Кубасовы, Шахурины... Нас увозили сначала поездом, потом перегрузили на баржу. С баржи выгрузили в дикой тайге, на голый берег. Очень скоро люди стали сильно умирать, иногда хоронили всех в одну могилу. Тела сложили друг на друга, некому было рыть могилы. Такие ходили все ослабленные. Потеряеву Агафью Логантьевну мы, девочки, хоронили сами, и могилку рыли и несли... Пережили мы многое...
А с вашей мамой и отцом мы когда-то дружили в детстве. Спаси, Господи, вашу православную общину, цветник духовности и чистоты. Сделан еще один шаг к спасению нашей многострадальной России. Господи, помилуй нас, грешных. Дай нам сил и утешения.
С низким поклоном - Иван Нифантьевич Потеряев и Евдокия Титовна Потеряева (Рыжкова).
P.S. Душа неспокойна все-таки. Ивану Нифантьевичу дорогу до Потеряевки уже не одолеть, старый стал. А я, пожалуй, вместе с сыном приеду показать ему нашу родину. Пусть знает. Бог ведает, может, и захочет он там остаться..." По материалам "Российской газеты" и РИА "Самара[
/size]"
[size=14]Фотохудожник-корресп. Волобуев А.П. снимает здесь уже 20 лет
Игорь Глушков в гостях у Виктора Савченко на «скворечнике».
5 февраля день памяти священномученика Климента Анкирского (+312 г.). В честь его назван наш детский православный, трудовой лагерь-стан. О.Иоаким Лапкин со старостой деревни Игорем Барабаш приехали на снегоходах и совершили молебен, и батюшка окропил лагерь-стан святой водой.
Во вторник едут труженики наши в город продать молочные продукты. Виктор Савченко остаётся обиходить скотинку у Игоря Глушкова.
Валентина Мелешенко Игнатий! А жена не ревнует, что Вас так жарко целуют? Фото очень понравились. много работаете. Спасибо Вам
ИгЛа: Так это жена моя Надежда и целует меня - христосуется. Это, может быть, тот самый классически-единственный поцелуй, где жена не смогла всё же приревновать меня к собственной тени.
Всего: 995 
Новых за месяц: 0 
Добавить сайт
